... Рождается моё пятое время года. И, по возможности, живёт. Видимо, для этого дни рождения и существуют, чтобы успеть почувствовать некое перерождение, обновление, личный Новый год, который как встретишь, так и проведёшь... Новая отправная точка, с которой непременно можно всё исправить, всё начать сначала и по-другому. Благодаря которой памяти не спится и ты, словно отрезвлённый, ударенный обухом, в очередном озарении - это же я!Она же есть, она во мне!И снова надеешься, что в этом году не забудешь точно. Да, Наташ?)С праздником!Знаешь ли ты, с кем в один день родилась? "Свобода - пятое время года". И теперь я понял, почему я так люблю что-то между маем и летом... Что-то вне времени... Ибо здесь Свобода и рождена. Моя Свобода. Иосиф Александрович Бродский. Витязь в слоновьей шкуре. Мосек много, много базарных мух... Казалось, они настолько самодостаточны и потому их с головой хватает нам, что более не нужны Викинги и Заратустры... Однако снова, напоказ... Вот уж точно, в диковинку. Заскучали по вам, и это тоже к переменам. К переменам в Твою сторону, Великий Тунеядец. Дай Бог, увидим памятник Тебе, Тобой же и воздвигнутый. При нашей-то жизни... Все мы, конечно, на этой лестнице. И конечно же, забываем то, о чем говорим детям - не хвататься за перила... Но мы вспомним. Снова вспомним, в следующий раз. С Юбилеем.
Я памятник воздвиг себе иной!
К постыдному столетию - спиной.
К любви своей потерянной - лицом.
И грудь - велосипедным колесом.
А ягодицы - к морю полуправд.
Какой ни окружай меня ландшафт,
чего бы ни пришлось мне извинять,-
я облик свой не стану изменять.
Мне высота и поза та мила.
Меня туда усталось вознесла.
Ты, Муза, не вини меня за то.
Рассудок мой теперь, как решето,
а не богами налитый сосуд.
Пускай меня низвергнут и снесут,
пускай в самоуправстве обвинят,
пускай меня разрушат, расчленят,-
в стране большой, на радость детворе
из гипсового бюста во дворе
сквозь белые незрячие глаза
струей воды ударю в небеса.
|
